Межконфессиональный диалог

Сложно переоценить то значение, которое имеет используемая терминология в деле коммуникации. Зачастую, недопонимание между людьми возникает из-за разности значений, которые они вкладывают в один и тот же термин. Нельзя прийти к какому-либо пониманию, без конкретного определения используемых терминов.

Этой цели посвящена эта маленькая заметка. В ней мы постарались объяснить, чем же на самом деле является диалог в межконфессиональном общении и взаимодействии, взяв за основу не чувство религиозного превосходства, а объективную оценку происходящего.

Что такое «диалог»?

Словарная статья говорит нам, что «диалог» это: общение и обмен мыслями двух или более людей с целью прийти к взаимопониманию и консенсусу.

Или же в более полном значении: общение в атмосфере терпимости между двумя или более людьми принадлежащих к различным культурам, национальностям, придерживающихся различных верований и политических взглядов направленное на поиск общего мнения и точек соприкосновения.

То есть, согласно этим определениям можно прийти к выводу, что диалог это – попытка познакомиться, понять, познать друг друга, решить основные проблемы, и устранить недопонимания группой из двух и более человек. Или же в более широком значении слово «диалог» можно понимать как искусство и культура взаимодействия и взаимоотношений в межконфессиональной и межэтнической среде.

Как понимать «межконфессиональный диалог»?

Межконфессиональный диалог будет более правильно понимать, ни как диалог религий, а как диалог их представителей. Но при использовании этого термина зачастую его понимают именно как диалог религий.

Но если опираться на словарные статьи, что были приведены выше, то «межконфессиональный диалог» это диалог именно между представителями различных религий. В этом значении мы и будем использовать данный термин.

Межконфессиональный диалог – это общение представителей разных религий не с целью навязать свои верования и свой тип мышления, но разговор в атмосфере терпимости, тепла, любви, взаимоуважения, открытости, свободы и искренности для того, чтобы познакомиться друг с другом, выслушать, понять и принять и научиться вместе жить, сотрудничать и взаимодействовать.

Сегодняшние деградация нравственности, загрязнение окружающей среды, экономическая разобщенность, болезни типа СПИД и ВИЧ, бедность, аборты, однополые браки, огромное количество разводов, падение ценности и значимости института семьи, конфликты, террор, войны на религиозной или национальной почве, все это общемировые проблемы, которые касаются каждого. И, безусловно, в решении этих вопросов примут участие религии и их представители. В этом деле межконфессиональный диалог играет неоценимую роль.

Чем не является межконфессиональный диалог?

Межконфессиональный диалог совсем не значит, что человек должен отказываться от правил и убеждений, которым следует.

В процессе диалога, каждый должен с уважением относиться к религии собеседника так же, как и к своей, без каких-либо проблем и скованности представить свою систему мышления, культурные и религиозные ценности, стараться познакомиться и как можно более полно узнать о ценностях собеседника. Ведь действительно, история показывает нам, что множество проблем появлялось именно из-за желания навязать свою точку зрения и отчуждения, нежелания слушать друг от друга. И если посмотреть на события недавних дней, то людей, которые своим мировоззрением выбирают Ислам, несопоставимо мало с представителями других религий. И это должно нас, как представителей ценностей Ислама заставить задуматься.

Межконфессиональный диалог это не значит стремление к унификации всех религий или же превознесения только своей и в конечном итоге, навязывание своей идеологии собеседнику. Это не то, что называется исламским термином «таблих» или христианским – «миссионерская деятельность». Межконфессиональный диалог это желание принимать и стараться понять всех, такими, какими они являются.

Некоторые воспринимают это утверждение как создание ненужных проблем. Но наша задача не полемизировать. Наша задача поставить религиозную свободу выше социальных и культурных свобод.

В понятие религиозной свободы входит свобода вероисповедания, свобода выполнения религиозной практики, свобода доносить ценности своей религии в доступной и понятной форме и возможность свободно взаимодействовать совместно с единоверцами, создавать различные объединения, организации, союзы. Другими словами, при наличии вышеперечисленных свобод, будет существовать и религиозная свобода.

В случае же отсутствия одного из этих условий, религиозная свобода перестаёт существовать. И достижение всех этих свобод для каждого верующего – это цель каждого из нас (живущих на Земле). Мы должны добиться свободы религиозных проповедей и организации религиозных учреждений.

Чтобы в каждом уголке земли присутствовали все эти четыре элемента свободы.

И, несмотря на малочисленность диаспор, будь то иудеи, христиане, мусульмане, буддисты или же кто-либо иной, каждая из этих групп должна иметь право на свободную религиозную практику, обучение своей религии и организацию объединений.

Возможны ли межконфессиональный диалог и общественное примирение

Беседа с Сергеем Бортником, профессором Киевской духовной академии и сотрудником отдела внешних церковных связей УПЦ.

Наш разговор, цель которого состояла в прояснении ситуации относительно «внешних связей» и их особенностей, произошел в одном из корпусов Киево-Печерской Лавры, где находится отдел внешних церковных связей.

– На днях на сайте нашей Церкви в очередной раз прочитала о Вашем участии в Международной конференции. Она проходила в Швейцарии и была посвящена вопросу синодальности в Церквях Востока и Запада. Расскажите, пожалуйста, об этом мероприятии.

– В конференции участвовали различные представители Католической Церкви и всех без исключения поместных Православных Церквей. От Московского Патриархата выступали епископ Ириней Стинберг из США и я от УПЦ.

Организаторы решили, что наша поместная Церковь слишком большая, поэтому ее не должен представлять один человек. Пригласили и меня – рассказать об особенностях синодальности в Украинской и Белорусской Церквях.

– А в чем заключался замысел конференции?

– Это была попытка со стороны католических богословов и канонистов лучше понять функционирование общения в структуре Православных Церквей. Дело в том, что в паре «примат и синодальность» традиционно «примат» – это особенность вертикали церковной власти, наблюдавшейся в Католической Церкви.

– А «синодальность» – это особенность православных?

– Исторически да. Употребляют разные термины – «коллегиальность», «соборность», «синодальность». Все они в той или иной степени передают важное богословское греческое понятие «кинония», т. е. «общение».

Оно встречается в Послании апостола Павла к коринфянам: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа со всеми вами».

Из Нового Завета термин перешел и в богослужебное использование, правда, в славянском варианте звучит как «причастие Святого Духа». Но в греческом языке это одно и то же слово – «кинония».

– А в чем же суть кинонии?

– Сегодня можно даже говорить о богословском течении – «богословии общения». Некоторые богословы отмечают, что Лица Пресвятой Троицы существуют именно в общении. То есть Бог для христиан – не обособленная, одинокая «монада», он проявляется в общении трех Ипостасей. И такое общение может быть образцом для нас, верующих христиан.

– Как это связано с устройством Церкви?

– Напрямую. Мы говорим, что и человеческое сообщество, и церковное устройство призваны отражать бытие Бога, быть «образом Божьим». Эта форма общения как раз борется с бичом современного общества – индивидуализмом и одиночеством. То, что древнегреческие богословы выражали в идее человека как «социального животного», получает вот такое библейское обоснование.

– Конференция, по Вашим словам, объединила участие православных и католиков. Как мы должны относиться к такого рода общению? Можно, к примеру, вспомнить неоднозначное восприятие встречи Патриарха Кирилла и Папы Римского Франциска в прошлом году.

– Действительно, эта встреча вызвала в Украине оживленную реакцию – как среди православных, так и среди грекокатоликов.

– Насколько нужным является такого рода общение? И особенно на таком высоком уровне?

– Парадоксальным образом опять всплывает идея иерархии – «примата», о котором я упоминал. Известно, что православные и католики представляют две разные христианские конфессии.

С одной стороны, у них нет полного единства, а с другой – обе признают наличие признаков христианского бытия друг у друга – вне своих конфессиональных границ. Выражаясь формальной терминологией, мы с католиками представляем одну религию – христианство, но две разные конфессии – православие и католицизм.

Встреча высших церковных иерархов и мирное решение тех или иных вопросов сигнализируют священникам и мирянам, что мы тоже можем вести подобное мирное межхристианское общение.

– Часто критиками такого общения используется слово «экуменизм». И некоторые считают его «сверхересью». Что бы Вы сказали тем, кто придерживается такого мнения?

– Я бы все-таки подчеркнул, что экуменизм – это прежде всего внутрихристианское явление. Сторонники такого общения уверены, что Христос основал одну Церковь – на скале веры апостола Петра.

В Евангелии от Матфея Он обещает: «На этой скале Я построю Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее». А «экумена» – это опять-таки греческое слово, означающее «вселенную».

Например, русскоязычное «вселенский патриарх» на английском звучит как Ecumenical patriarch.

– А как соотносятся «межконфессиональное общение», о котором мы говорили в начале беседы, и явление экуменизма?

– В нашем обиходе это близкие понятия.

То, что раньше именовали «экуменическими связями», то есть связями, призванными восстановить вселенское единство христиан, сегодня называют «межконфессиональными связями», тем самым  подчеркивают наличие конкретных конфессий и делают такое общение менее аморфным. Думаю, что эта тенденция в целом разумная – надо общаться, понимать друг друга, но не растворяться в абстрактном и аморфном «христианстве».

– Насколько я понимаю, это убеждение связано и с Вашим преподаванием в Академии.

– В то время когда я планировал возвращаться в Украину после учебы в Германии, происходила реформа нашей Академии. Вводились новые предметы и требовались преподаватели со знаниями не только из книг, но и из реальности. Так мне поручили преподавать предметы «Католическое богословие» и «Вероучение протестантских конфессий».

– Наверное, чтобы «знать врага в лицо»…

– (Улыбается.) Я понимаю Ваш юмор. Можно и так сказать. В преподавании этих предметов я делаю акцент на наших конфессиональных различиях, но немало рассказываю и об истории этих конфессий.

К примеру, по ряду исторических причин Блаженный Августин оказал невероятно большое значение для формирования как католицизма, так и протестантизма. Но неправильно говорить, что этот величайший отец Церкви чужд православной традиции.

Мне вспоминается один мирянин, живущий в Москве и занимающий важный пост в иерархии Русской Православной Церкви. Он каждый год в течение Великого поста перечитывает «Исповедь» Блаженного Августина и постит небольшие отрывки из этой книги.

– Интересно: «в пост он постит посты».

– (Улыбается.) Да, такая игра слов получается. Но в целом важно, что для православных «западный отец» Церкви признается «своим», как и Бенедикт Нурсийский, и многие другие. С советских времен активно используется понятие «святые неразделенной Церкви», то есть святые до раскола 1054 года.

– Предположим, что в прошлом – в первом тысячелетии – мы были в одной единой христианской Церкви. Но далее ведь пути разошлись…

– Я с Вами согласен. Сегодня, и даже уже не первое десятилетие, «экуменические отношения» переживают сложный период. Некоторые специалисты говорят о «замораживании» отношений, и это касается не только православных.

– С другой стороны, эти связи остаются, и наша Церковь в той или иной мере к ним причастна.

– Абсолютно верно. Связи остаются, прежде всего с католиками и с традиционными протестантами.

– Это позиция «романтиков экуменизма» или есть и прагматические причины?

– (Улыбается.) Думаю, есть и то и другое. Для Украины в ситуации военного конфликта на востоке страны и в целом нестабильной политической ситуации важным является сохранение межконфессионального мира. Хотя наша страна и считается в целом православной, на ее территории миллионы римокатоликов, грекокатоликов и протестантов.

Случаются разные прецеденты, захваты храмов нашей Церкви сторонниками «Киевского патриархата». Но последние как бы «свои», они не с «запада». А между православными и католиками по большому счету сохранились положительные отношения. Это в целом относится и к грекокатоликам, хотя в последние месяцы диалогу с ними присущи сложности.

– То есть Вы не считаете, что у нас в Украине идет война православных и католиков, как это порой звучит в СМИ?

– Ни в коем случае. Безусловно, ведется достаточно агрессивная пропаганда против нашей Церкви. Часто ее провоцирует нецерковная публика со своими политическими интересами. Но воцерковленные люди, люди молитвы, не считают других христиан своими врагами. Церковью мы призваны идти к Богу, уподобляться Ему. А вражда даже с теми, кого мы не считаем своими «ближними», в этом помочь не может.

– То есть Вы сторонник межцерковного мира в Украине?

– Конечно. Эта тенденция распространяется сегодня во многих странах: политики, манипулируя фактами, призывают к конфронтации и пытаются использовать религиозный потенциал. То же происходит и в Украине. На самом деле очень печальная ситуация.

Многие приводят в пример случаи «сепаратистских настроений» среди священников нашей Церкви на востоке страны. Порой это так. Но я считаю, что это скорее результат их местечкового патриотизма, а не особой любви к России.

Сделайте так, чтобы в Украине люди могли спокойно жить, работать, растить детей – и все мы с радостью будем патриотами. Я убежден, что все христианские Церкви Украины поддержат такое правительство и такого президента. В целом люди Церкви мыслят бóльшими временными категориями, нежели 4-5 лет между выборами.

Мы – за стабильное развитие Украины, за процветание и благосостояние всех ее граждан. Было бы странно, если бы христиане, призванные «любить ближнего как самого себя» и даже «любить врагов», мыслили иначе.

Межконфессиональный диалог и проблемы толерантности

Знаменательно, что ровно 7 лет назад государства-члены ООН объявили 16 ноября ежегодным международным Днем Толерантности. Поэтому сегодня, 16 ноября, тема нашего круглого стола особенно актуальна.

«Толерантность — это то, что делает возможным достижение мира и ведет от культуры войны к культуре мира», — говорится в Декларации принципов толерантности, принятой Генеральной Конференцией ЮНЕСКО в 1995 году. В Декларации определено понятие толерантности как:

• уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, форм самовыражения и проявления человеческой индивидуальности;
• отказ от догматизма, от абсолютизации истины и утверждение норм, установленных в международно-правовых актах в области прав человека.

Толерантность — не уступка, снисхождение или потворство, а, прежде всего активное отношение, формируемое на основе признания универсальных прав и основных свобод человека. [38] Толерантность — привилегия сильных и умных, не сомневающихся в своих способностях продвигаться на пути к истине через диалог и разнообразие мнений и позиций.

Понятие толерантности в церковно-богословском языке в России — новое.

• Оно сегодня еще в меньшей степени привычно и приемлемо для православного уха, чем такие понятия как гражданское общество, права человека, либеральные ценности, гуманизм и другие понятия демократического общества.
• Толерантность в религиозном контексте принято заменять словом веротерпимость, но, на мой взгляд, полезней было бы оставить слово толерантность и определять его соответствующим образом.
• Чаще всего в церковной среде под толерантностью понимается безразличие к вероучительным вопросам. Поэтому не удивительно, что в столь важном документе РПЦ «Основные принципы отношения РПЦ к инославию» утверждается: «2.10.
• Недопустимо ограничивать согласие в вере узким кругом необходимых истин, чтобы за их пределами допустить ‘свободу в сомнительном’. Неприемлема сама установка на толерантность к разномыслию в вере.

Но при этом нельзя смешивать единство веры и формы его выражения». 1

Однако толерантность, понимаемая как способствование утверждению мира и сотрудничества, не только не чужда православному сознанию, но является важнейшей целью миссии ибо «Христос — мир наш» (Еф. 2, 14).

Сегодня тема «миротворчество» — тема миссии.

Это миротворчество отличается от церковного миротворчества советского периода, хотя и в тот период при всей политической ангажированности оно было церковным и имело смысл.

Необходимость воспитания члена Церкви в сознании того, что толерантность — ценность, вытекает не только и не столько из правовых оснований.

Очевиден и прагматический аспект толерантности: «Вследствие нарушения заповеди о единстве, вызвавшего историческую трагедию схиз- [39] мы, разделившиеся христиане, вместо того, чтобы быть примером единства в любви по образу Пресвятой Троицы, стали источником соблазна.

• Разделенность христиан явилась открытой и кровоточащей раной на Теле Христовом. Трагедия разделений стала серьезным видимым искажением христианского универсализма, препятствием в деле свидетельства миру о Христе.
• Ибо действенность этого свидетельства Церкви Христовой в немалой степени зависит от воплощения проповедуемых ею истин в жизни и практике христианских общин». 2 Здесь речь идет о христианском единстве, но оно не вообразимо без воспитания толерантности.
• Разумеется, что толерантность подразумевает и межрелигиозный мир, а не только внутрихристианский межконфессиональный, однако очевидной и насущной задачей христианского свидетельства является проблема христианской экуменической толерантности.
• Задача воспитания членов Церкви толерантными не сводится к утверждению священноначалием тех или иных установок к толерантности. Требуются долговременные программы просвещения и воспитания. Самым насущным вопросом является тема толерантности в светском и религиозном образовании различного уровня (школа, вуз, духовные учебные заведения).
• Очевидна сегодня необходимость межрелигиозного диалога. На первый взгляд, логично было бы иметь прогресс в христианском межконфессиональном диалоге и уже потом приступать к межрелигиозному. Но откладывать межрелигиозный диалог уже невозможно и христианско-иудейский диалог, и христианско-мусульманский следует развивать уже сегодня.

Не следует также ждать инициативы церквей и религий. Им нужно помочь организовать такой диалог, и религиоведам необходимо в нем участвовать наряду с представителями церковного богословия и иерархии. Необходимо преодолеть негативное отношение к религиоведению со стороны некоторых представителей цер- [40] ковных структур.

Отдельные примеры необъективного и ненаучного подхода в религиоведении не должны вырабатывать стереотип, утверждающий атеистичность религиоведения.

Сегодня для христианских Церквей чрезвычайно важно осознать необходимость сотрудничества в богословском, религиозном и религиоведческом образовании как едином образовательном и просветительском комплексе.

• Общество заинтересовано в преодолении как внутрихристианских, так и межрелигиозных напряжений. Агрессивность, в частности, проявляется в том, что христиане одной традиции называют христиан другой традиции еретиками.
• Дело не столько в слове, термине, который звучит сегодня чересчур резко, но в том сектантском мышлении, которое не допускает наличие благодатной духовной жизни, даров Святого Духа в другой Церкви или религиозной общине.
• Нужно так организовать религиозное образование и богословское образование, чтобы предотвратить межконфессиональную агрессивность и конфликты. Сегодня одна из самых важных задач христианской миссии — воспитание толерантности.
• Толерантность — не предательство своих убеждений, не безразличие к чужим, но готовность жить в мире и добрососедстве с теми, кто имеет убеждения и веру, отличные от наших. Кроме всего прочего, важно помнить, что толерантность включает в себя не только терпимость к другим религиозным убеждениям, но и в противостоянии таких «партийных» и культурологических идеологем как Восток и Запад.

В качестве практического предложения к участникам круглого стола разрешите предложить проводить постоянно действующий семинар «Межконфессиональный диалог и проблема толерантности в светском и религиозном образовании».

Межцерковное партнерство «Апостольский город — Невская перспектива» 3 готово стать соучредителем такой научно-церковной программы.

Для участия в этом семинаре мы намерены пригласить представителей различных богословских и духовных заведений нашего города.

В россии будут поддерживать межконфессиональный диалог

16 ноября в Москве состоялась Научно-практическая конференция «Религия в современном мире: культура и практика», организованная Международной исламской миссией (МИМ) при содействии Федерального агентства по делам национальностей, Межрелигиозного совета России и Фонда поддержки исламской культуры науки и образования.

В своем выступлении глава МИМ Шафиг Пшихачев отметил, что в работе с религиозными организациями главная цель — воспитание патриотов и продвижение идей толерантности. Ислам, отметил выступающий, — религия мира и добра, а псевдорелигиозные течения искажают суть учения ислама.

• Он призвал поддерживать мусульманские организации, занимающиеся духовно-нравственным просвещением молодежи. В этом деле главный принцип «от сверстника к сверстнику», когда молодые люди на понятном языке объясняют другим молодым духовно-нравственные принципы.
• «Огромное количество молодых людей задействовано в реализации проектов Миссии. Наша деятельность нашла свою поддержку в общественных организациях и государственных органах Северокавказского федерального округа», — рассказал Пшихачев.
• Реализация проектов МИМ основывается на выявлении лидеров и обучении их основам социального проектирования. Проекты корректируются на межсезонных встречах исполнителей региональных проектов. Особое внимание уделяется волонтерскому движению как форме социального служения.
• В регионах с преобладающим мусульманским населением для молодежи были организованы дискуссионные клубы, студии творчества межконфессиональные лагеря. Активно применяются интерактивные методы работы и идет взаимодействие с органами государственной власти.

На данный момент, по словам Пшихачева, реализовано 137 проектов, в которых приняло участие более 100 тысяч человек. Он также поблагодарил Русскую Православную церковь за активное взаимодействие с Международной исламской миссией в реализации социально значимых проектов.

Его поддержал исполнительный секретарь Межрелигиозного совета России, секретарь по межрелигиозным отношениям Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата священник Дмитрий Сафонов, подчеркнувший, что подлинная свобода невозможна без уважения взглядов других людей.

Член Совета при президенте РФ по межнациональным отношениям Владимир Зорин сообщил, что разработана и внедряется стратегия государственной национальной политики до 2025 года, направленная на укрепление государственного единства и целостности России, сохранение этнокультурной самобытности ее народов, сочетание общегосударственных интересов и интересов народов России.

Он отметил, что необходимо шире использовать тот положительный опыт, который наработали этносы и различные религиозные конфессии за столетия совместного проживания.

В качестве примера он отметил, что свойственное мусульманам стремление к стабильности, совещательность при принятии решений, достижение компромисса, принцип избегания вреда необходимо использовать при политической и социальной консолидации носителей российской цивилизационной идентичности.

Зорин назвал необходимостью религиоведческую подготовку и повышение квалификации госслужащих, работающих с религиозными организациями, и выразил сожаление об отсутствии документа, определяющего механизм выстраивания отношений государства и религиозных организаций, подобного вышеупомянутой стратегии межнациональных отношений.

В свою очередь гость из Саудовской Аравии заместитель министра по делам вакфов и ислама Абдалла бин Фахд ал-Лахайдан отметил, что светские проекты развития на Ближнем Востоке потерпели крах и в связи с этим роль ислама возрастает.

Религия разъясняет, каково место человека в этом мире. Оно определятся заветами, которые даны Богом. Человек должен находиться в гармонии с природой, с Богом и окружающими. Божьи заповеди помогают человеку жить в этом мире.

Вера в эти заповеди, следование им – залог человеческого счастья.

По мнению ал-Лахайдана, возрастает роль авраамических религий, поэтому, всем их представителям необходимо налаживать диалог между собой. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, придерживался этого принципа в своей жизни.

«Обоюдный страх и недоверие должны уступить место взаимодействию, которое должно вести к справедливости и достижению общих целей», — отметил саудовский чиновник.

По итогам конференции была принята резолюция с призывом содействовать упрочению российского гражданского общества и реализации программ и проектов, направленных на построение конструктивного межрелигиозного диалога и сохранение этнокультурного разнообразия.